Онлайн
библиотека книг
Книги онлайн » Научная фантастика » Все правые руки - Юрий Витальевич Яньшин

Шрифт:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 99
Перейти на страницу:
данным обладает сведениями, которые мы не можем упустить из виду. Да, я понимаю, что риск возникновения дополнительного стресса имеет место быть, и он может умереть, я понимаю это не хуже вас. Но если мы не получим от него требующиеся для нас сведения, то боюсь смертью одним его мы тогда точно не отделаемся. Будут другие смерти, вы этого хотите?! Вы же врач, черт побери! А как же не навреди?!

– А вот это уже удар ниже пояса! – парировал врач. – Вы довольно своеобразно толкуете клятву Гиппократа! И не надо, пожалуйста, совать мне в нос свои эфэсбэшные «корочки»! Я свои права четко знаю. Как только к нам поступил пострадавший с травмой, явно криминального характера, мы тотчас, как и положено, по инструкции, оповестили об этом все соответствующие ведомства. И действовали с учетом чрезвычайного положения, объявленного по стране, а дальше уже вступают в силу законы общечеловеческой морали, но никак не сиюминутной выгоды от получения нужной для вас информации. Да-с!

– Доктор, да побойтесь Бога! Что за белиберду вы мне тут несете?! Какая такая сиюминутная выгода?! С чего это вы взяли, что я действую от лица каких-то мифических темных сил, стоящих на пути общечеловеческой морали?! Вы что, тут, совсем сбрендили?! Да оглянитесь вокруг! Вы, что, не видите, что творится?! – уже еле сдерживаясь, буквально просипел представитель «органов».

– Не надо на меня повышать голос, товарищ уполномоченный, – в ответ тихо, но твердо возразил реаниматолог. – На дворе не 37-й год и вы на меня глазками не сверкайте. Я сказал, что визит к пациенту, в данный момент, невозможен и все тут. Я настоятельно требую отложить его хотя бы до завтрашнего дня.

Упоминание о временах не столь отдаленных вконец вывело из себя эфэсбэшника, который и так прилагал все усилия, чтобы доказать необходимость своего визита в доброжелательной форме. И, несмотря на то, что он был почти на голову ниже своего оппонента, это никак не помешало ему ухватить того за воротник халата и пригнуть журавлеобразного адепта Асклепия4 к своему лицу почти вплотную:

– Слышь, ты, дерьмократ туев, – прошипел он тому в лицо на манер кобры, вперив свои побелевшие от бешенства глаза прямо в зрачки оппонента, – видит Бог, я пытался говорить с тобой на человеческом языке, но, как вижу, все без толку! Придется общаться с тобой на доступном твоему пониманию просторечии. А теперь слушай меня внимательно! У нас есть неопровержимые доказательства о причастности этого типа, что лежит у тебя в реанимации, к воскресному теракту. И то, что сейчас произошло с ним, это называется «устранение соучастников в целях сокрытия главных фигурантов дела». Ты способен понять, что этим твоим пациентом дело не ограничится?! Заказчики и дальше будут заметать хвосты, а значит, будут новые теракты и новые жертвы – дети, женщины, старики! Десятки! Сотни! И ты, со своими бараньими мозгами косвенно будешь причастен к этому!

– Да отцепитесь же от меня! – безуспешно попробовал врач отодрать от себя руки вцепившегося в него агента. Но агент, словно издыхающий бульдог, мертвой хваткой вцепился в него и никак не хотел отпускать.

А тот меж тем продолжал, не обращая внимания на попытки доктора оторвать от себя этого явно сумасшедшего, неизвестно как оказавшегося в рядах зловещей спецслужбы:

– Мне, по большому счету, плевать, подохнет или нет твой больной после допроса. Хотя я считаю, что такие типы должны кончать свою жизнь не иначе, как по приговору суда о высшей мере наказания. Для меня самым важным является то, чтобы как можно скорее получить от него нужные сведения любым путем! Слышишь?! Любым! И я их получу, хоть с твоей помощью, хоть с твоим сопротивлением. В одном ты прав. Сейчас не 37-й, но и не «святые девяностые», мать их ети, сейчас на месте президента не предатель, не пьяница и не двуликий Янус5, а настоящий правитель, у которого слова не расходятся с делами. А по сему, тебе придется очень сильно постараться, чтобы я забыл написать в отчете о том, как ты сопротивлялся проведению следственных мероприятий.

– А если я все же… – проблеял реаниматолог, до которого только сейчас, кажется, судя по расширившимся зрачкам, начала доходить серьезность обстановки, сложившейся вокруг него самого и его реанимационного отделения.

– А тогда, – перехватил агент уже робкое возражение своего визави, – я свяжусь со своими и уже через полчаса и ты, и все твои медработники будете лежать кверху жопами со сложенными на затылке руками и давать пояснения о своем саботаже. Внял?

– Внял, – уныло кивнул тот головой, едва не задевая носом макушку следователя.

– Ну, то-то же, – сразу оттаял представитель правоохранительной службы, отпуская лацкан докторского халата и даже как-то немного виновато за то, что погорячился, стал разглаживать помятости на нем, случившиеся по его вине. – Веди, давай.

– Только прошу вас, – засуетился доктор, увлекая за собой агента вглубь коридора, – быть, как можно бережней с психикой пациента. Пожалуйста, постарайтесь быть с ним как можно мягче. Что бы там ни было, а все же он до сих пор находится на грани между жизнью и смертью. А если быть еще откровенней, то шансов выкарабкаться живым у него не слишком много. А вы, своим посещением, можете их сократить еще больше.

– Ладно-ладно, не учи, док, отца детей делать, – уже вполне добродушно отозвался агент.

Одноместная реанимационная палата, по принятым ныне стандартам, располагалась за стеклянной стеной и закрывалась такой же стеклянной дверью, видимо для того, чтобы персоналу было легче вести наблюдение за пациентами, не заходя внутрь помещения. Дойдя до палаты, доктор еще раз предупредил об осторожности обращения с «клиентом», присовокупив:

– Если что, то я подожду вас снаружи. И еще раз прошу: не переутомляйте его. Последствия могут быть фатальными.

– Учту, – коротко бросил агент, открывая стеклянную дверь и заходя в палату.

В реанимационной палате, представлявшей из себя, как уже только что говорилось, нечто подобное аквариуму царил полумрак. Шторы на окнах были плотно задернуты и солнечные лучи не проникали внутрь помещения, а свет от потолочных ламп, горевший в четверть накала, едва-едва скрашивал абсолютную темень. Видимо это было сделано специально, чтобы яркий свет не раздражал лежащего на койке пациента, опутанного катетерами и проводами от датчиков, следящих за его состоянием. Голова больного была плотно перевязана бинтами, а в изголовье над ним на специальной полке стоял аппарат, отдаленно напоминавший осциллограф, мерно попискивающий в неустанной своей работе. Его зеленоватый огонек выписывал ломаную кривую. Пострадавший лежал не совсем горизонтально, а в слегка приподнятом виде, так, что складывалось впечатление, будто он хотел сесть на кровати, но вдруг передумал и не стал завершать начатый процесс, предпочитая полулежащее состояние. Глаза были прикрыты тяжело набрякшими веками. Однако веки при внимательном наблюдении чуть подрагивали, что говорило об отсутствии у него сна. Следователь, осторожно ступая по ковролину, и без того скрадывающему звук шагов замер, разглядывая лицо «клиента». Наконец, выждав еще немного, тихо, но твердо обратился к лежащему:

– Роман Яковлевич, не притворяйтесь спящим, я же вижу, что вы не спите. У вас под закрытыми веками глаза бегают.

Веки пациента перестали подрагивать и замерли на несколько томительных секунд, как бы размышляя – открываться или нет, а затем медленно-медленно, словно их хозяин отрывал от пола двухпудовую гирю, поползли вверх. Мутный взгляд сначала уставился в потолок, а затем все так же медленно перешел на визитера.

– Кто вы? – слабым и чуть хриплым голосом произнес он, сфокусировав взгляд на непрошенном, но ожидаемом госте.

– Я, Иверзев Егор Семенович – майор оперативно-розыскного управления службы по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом при ФСБ России.

– Что вы хотите от меня? – все тем же слабым голосом поинтересовался лежавший.

– Доктор разрешил мне с вами побеседовать, поэтому я хочу задать вам несколько вопросов на интересующую нас тему, – отстраненным голосом, в котором не проскользнула и нотка сочувствия, произнес майор. Это обстоятельство не укрылось от пострадавшего, поэтому сглотнув, подкативший к горлу ком, он со стоном выдавил:

– Я ничего не знаю.

Затем, как бы оправдываясь перед представителем «компетентных органов», добавил, чтобы разбавить лапидарность

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 99
Перейти на страницу:

Еще книги автора «Юрий Витальевич Яньшин»: